Как всё навалилось, всё и сразу. Беременность на девятом месяце и намечающийся развод с мужем. Хотелось только одного, чтобы все от неё отстали, оставили в покое:
«Прожили-то всего год. Ведь такая любовь была? А была ли? Просто красивый парень с деньгами, двухкомнатной квартирой и машиной. А теперь… уже два дня дома не появляется. Разве могла подумать, что он окажется такой своло… Да, что теперь об этом говорить? Надо начинать жить по новой. Мне всего двадцать два», — Василиса увидела, остановившуюся напротив подъезда машину и процедила сквозь зубы. – Приехал.
***
Ираклий зашел в квартиру и, игнорируя присутствие супруги, прошёл на кухню. Достал из холодильника пакет сока и стал пить. Напившись, прошёл в комнату.
— Где был? – спросила Василиса, так по привычке.
— Твоё, какое дело?
— Что надумал-то?
— Разводимся, конечно, — уверенно произнёс супруг. — Это без вариантов.
— А поконкретней? У нас через неделю-другую ребенок будет. Где мы с ним жить будем? – ехидно улыбнулась. – Ну, и алименты я с тебя не хилые сдеру.
— Ах, вон оно что! Постараюсь, чтобы эти алименты были, на уровне минимального прожиточного минимума. Квартира это моя и машина – тоже, куплены они до свадьбы.
— Вот суд всё и решит.
— А может без суда обойдёмся? – по его ехидной улыбке, стало понятно, что к подобному разговору он подготовился.
— И как это?
— Ты оставляешь ребёнка в роддоме. Я оставляю тебе эту квартиру, вместе со всем, что здесь находится. Даю сотню штук на первое время. Подаём заявление в загс. Нас разводят, я исчезаю из этого города, и мы забываем о нашей совместной жизни, как о страшном сне.
— А если не соглашусь? – но по её мечтательной улыбке было видно, что такой вариант был для неё, вполне приемлем.
— Тогда мы подаём заявление в суд. Начинается раздел имущества. Ты вместо это прекрасной квартиры получаешь однушку без всякого ремонта. Алименты в размере минимального прожиточного минимума. И самое главное, статус матери одиночки. Через восемнадцать лет тебе будет сорок…
— Ладно, я подумаю.
— Могу предложить тебе ещё один вариант. Ты возвращаешься к маме, и счастливо живёшь со своими родителями.
Улыбка исчезла с лица Василисы – такой вариант её совсем не устраивал. Двадцать лет мать её пилила и с каждым годом всё сильнее. Пять лет назад та стала начальником отдела опеки и попечительства. Её нравоучения стали ещё более невыносимы. Замужества она ждала, как избавления от мук. Правда, мама сразу невзлюбила Ираклия, и была против свадьбы и, как оказалось, была права. Дочь, конечно, её не послушала и это год после свадьбы почти не общалась с матерью.
Подумав немного, Василиса решительно произнесла:
— Согласна. Только моей матери ни слова не говори.
— Я твоей матери? – Ираклий рассмеялся. – Я её всегда за километр обходил, а уж сейчас…
***
Очередной рабочий день в жизни начальника городского отдела опеки и попечительства Дарьи Сергеевной Боровинской проходил как обычно: бумаги, звонки.
Зашла инспектор из её отдела, с какой-то загадочной улыбкой на лице:
— Дарья Сергеевна вы, никак, бабушкой стали?
— С чего ты взяла?
— Сейчас только вашу Василису видела. Живота у неё нет, а неделю назад большой был.
Дарья побледнела, раздражённо махнула рукой своей подчинённой:
— Всё, иди!
Начальница уставилась в стену:
«Неужели дочь даже не сообщила, что у меня родился внук. Мы с ней даже не встречаемся. Надо позвонить».
Достала телефон, но тут в кабинет зашла её секретарша, как-то странно посмотрела на неё:
— Дарья Сергеевна, в роддоме очередной отказник. Вот заявление об отказе, — положила на стол листок и вышла.
Женщина глянула в него и обмерла. Это был сын её дочери:
«Мой внук отказник?!»
Дарья не могла поверить в это. Полжизни она проработала в органе опеки. Всеми силами старалась, чтобы в городе было как можно меньше детей-сирот, а теперь сиротой будет её внук.
Глянула на дату:
«Так он в роддоме уже неделю?! Что я здесь сижу?»
***
Близкие родственники отказников могут взять ребёнка, а уж когда бабушка, начальник городского отдела опеки… Сразу позвонила мужу, чтобы встретил её возле роддома на машине.
Она, в сопровождении врача роддома, зашла в палату для отказников. Маленький человечек одиноко лежал на кроватке. Бабушка подошла, склонилась над ним, и он задержал взгляд на её лице, словно почувствовал родного человека. Взяла его на руки и поняла, что уже не отдаст никому.
— Дарья Сергеевна, — улыбнулся врач, глядя на неё. – Вы его забираете? Оформлять?
— Да, да. конечно!
Появившаяся медсестра, быстро запеленала ребёнка в одеялко. И счастливая бабушка направилась к выходу.
На крыльце роддома её ждал супруг:
— Даша, мы с тобой словно в нашу молодость вернулись, — и забрал внука, посмотрел на его личико. – Ух ты, какой парень!
— Я эту Василису в порошок сотру, — зло проговорила бабушка и тут же с улыбкой добавила. – На тебя похож. Мы его Костей и назовём, в честь тебя. Будет он Константин Константинович.
— Почему Константинович? – не понял супруг.
— Ну, не Ираклиевич же? Вспоминать о нём даже не хочу!
— Ладно. Поехали домой!
***
У Дарьи в запасе было всё, что нужно ребёнку, ведь она мечтала, что когда-то будет бабушкой, и в душе надеялась, что это сбудется, даже с такими непутёвыми дочерью и зятем.
Накормив и уложив ребёнка, послала деда за кроваткой и коляской, а сама достала телефон, и набрала номер дочери:
— Ты, где? – спросила, даже не поздоровавшись.
— Дома.
— Приезжай к нам!
— Мама, что случилось? – испуганно спросила дочь.
— Приезжай! Поговорить с тобой хочу.
***
Дочь зашла в квартиру, виновато поглядывая на мать.
— Где твой сын? – сразу спросила Дарья.
— Понимаешь…
Пощёчина прервала её объяснение, последовала вторая, третья…
— Я тебя сейчас…
— Мама, не надо! – дочь упала на колени и заплакала.
Дарья села рядом обняла её:
— Ну, почему, почему ты у меня такая?
— Он сказал, что, если я не избавлюсь… он и квартиру не оставит, и алименты платить не будет, а так он и квартиру на меня переписал, и заявление мы на развод подали.
— Передай ему, что его денег нам не нужно. Если я его в городе увижу, я найду на него управу.
— Мама, а ты ведь там начальница… может возьмём моего сына обратно.
Тут открылась дверь и зашёл отец и двое парней в спецовках. Они занесли какие-то ящики и коляску. Парни сразу ушли.
— Папа, — бросилась Василиса к отцу.
— Всё прекращай плакать.
И только тут она обратила внимания на коляску:
— Папа, это…
— Пошли! – взяла её за руку мать.
Она открыла дверь в детскую, где прошла почти вся жизнь Василисы. На её кровати лежал…
— Сыночек!
Она вновь упала на колени, положила голову рядом с сыном и заплакала, на этот раз от радости.