-Всё для тебя рассветы и туманы…
яндекс картинки
Поёт, заливается соловьём известный певец, Вера Николаевна всегда забывает, как его зовут, Артур или Вячеслав, ааа, точно Михаил…какой-то там, или не Михаил? Да бог с ним.
Вера Николаевна смотрит на мужчину в белой рубашке, чёрных брюках и начищенных туфлях.
Он всяко имитирует пение, вытягивает руки в сторону девчонок, припадает на колено, выкидывает разные коленца, берёт томно за руку, смеющуюся молодую женщину.
Вера Николаевна всё это наблюдает, тихонько качает головой, что-то шепчет про себя перебирая губами.
-Ба, дед-то смотри, пользуется успехом.
-Да ну его, пусть подурачится.
Вера Николаевна знала, что супруг вовсе не дурачится, почистив пёрышки, он как престарелый павлин, вышагивает вокруг молодых курочек, трясёт ободранным хвостом, потерявшим блеск и краски.
-Уведут, девки -то, — смеётся внук.
-Да ну его, Егорушка, кому он нужен, старый уже.
-Не скажи, ба. У нас на курсе девчонка декана старючего увела из семьи, ребёнка ему родила, представляешь, у него внучка на первом курсе учится в нашем универе, а он гордый такой, с коляской ходит.
-Поди не его ребёнок — то, Егорушка?
-Не знаю ба, так -то он мужик умный, вряд ли чужого бы принял.
-Оёёёй, что творится.
Вера Николаевна уже не с такой лёгкостью наблюдает за мужем, который танцует рок-н рол, под когда-то давно модную песенку с навязчивым мотивом.
-Почему же, почему дождик капает по лужам, -кричат на разные голоса танцоры, а супруг Веры Николаевны громче всех.
Ишь ты павлин, распушил хвост, морщится она, как в молодости покоя не было, так и сейчас.
Фу ты, чёрт.
Видно, правда говорят, что горбатого могила исправит, от зараза.
Сколько же он мне крови попил, кобель треклятый, — распаляется всё больше Вера Николаевна, — от же кобель, не сидится ему, тьфу.
Тот, про кого речь, самозабвенно танцевал, он выходил на все конкурсы, не сидел ни минуты.
Он придерживал девушек под локоток, сыпал остротами, мигал глазами и танцевал…
Присев на минутку, едва отдышавшись и перекинувшись с женой парочкой слов, он опять подскакивал и чуть ли не бегом нёсся на различные конкурсы.
Внук Веры Николаевны и Петра Алексеевича, не Егорушка, старший, Данил, женился, вот на свадьбе внука и отрывался дед.
-Петруша, смотри, сердце зайдётся.
Дёрнул плечиком, и вперёд. Пляшет веселиться, дурачится.
-Петя, угомонись, посиди, покушай, вот на морсику. Давай посмотрим, как молодёжь веселится.
-Да не хочу я сидеть Вера, ну что ты в самом деле. Сама как квашня сидишь и меня рядом держись всё, отстань…
Обидно стало Вере Николаевне, да куда деваться, сглотнула набежавшие слёзы, поджала губы, сидит смотрит, как муж молодку подхватил и кружит, и кружит. Она бы Вера тоже может так хотела, да ноги болят и возраст не тот уже.
Вспомнила в молодости, пришла в клуб, в десятом классе училась, отец на танцы отпустил, да и то отпустил, потому что сами с матерью на танцы похаживали. А что и старики приходили, придут, рассядутся по лавочкам сидят, смотрят, молодёжь в центре топчется, шейк танцуют.
Рыбка, рыбка помоги, золотая рыбка, прикажи девчонке той…
Вспомнила Вера Николаевна.
Петю она сразу увидела, он танцевал лучше всех, как током ударило, ни на кого смотреть не хотела. Ей подруги говорили, чтобы не лезла туда, мать плакала, на коленях стояла.
-Вера, — просила мать, — он же кобель, ну посмотри на меня, я всю жизнь с отцом твоим промучилась, ну ладно у нас мужиков не хватало, ты то куда лезешь?
Нет, упёрлась люблю и всё, а будете препятствовать сбегу, так и вышла замуж за своего Петрушу любимого.
А он и не скрывал своей страсти к женскому полу, два месяца после свадьбы прошло, настала суббота, собирается.
-Петя, а ты куда?
-Да пойду в библиотеку схожу, журналов возьму, да в домино с парнями поиграю.
-Я с тобой.
-Тю, а что ты замужняя баба будешь шастать по клубам? Тебе что? Заняться нечем? Вон…пусть тебя мать вязать научит или штопать.
-Я умею, Петя, меня мама с бабушкой научили.
-Ну вот …это…вяжи…
И началась у Верочки жизнь замужняя. Матери жалиться бесполезно, скажет, что она говорила, она предупреждала.
Чего только не пережила Верочка, и по лесам за своим на велосипеде ездила, и по озёрам.
Укатит на машине Петечка в лес, с отрадой своей, а Вера на велик прыг и следом, то на озеро дальнее…
Сколько волос подрала полюбовницам, сколько стёкол перебила, всё тщетно.
Уйти пыталась, возвращал, клялся, в нога, валялся, обещал, что всё, всё, жить по-другому будут, проходило время и опять, как кота нашкодившего ловила за преступлениями.
Лет десять последние спокойно живут, утихомирился, но теперь думает Вера Николаевна, неужели ничего не прошло?
-Петя, Петруша сядь, сядь говорю, на…на поешь вот, смотри потный весь…
-Вера…Вера, ну что ты, ну Вера, брось, ну не надо…
Пётр Алексеевич выбрал себе «жертву», ох и девка, кровь с молоком, хохочет, показывая ровные зубы, словно жемчужины, а танцует как, ууух, как прижал к себе, а она такая податливая, пахнет как мммм, иииэээх,могёт, могёт Петр Алексеевич.
-Петя поехали домой, поздно уже…Молодежь одна остаётся, всё разъехались, поехали Петя.
-Ты это…Вера, знаешь что? Ты поезжай матушка домой, а меня Егорушка привезёт, давай, поезжай моя милая.
-Мам, папа, вы домой поедете? Садитесь отвезём, — спрашивает дочка.
-Да вот, папаша твой с молодёжью остаться решил, вон нашёл себе зазнобу, — поджав губу говорит Вера Николаевна.
-Мама, ну что ты такое говоришь, ну там дети молодёжь, пап, давай собирайся.
-Я это…останусь доча, немного тут…ну потанцую с молодежью…там потусуюсь как они говорят.
-Пап, да хватит тебе, поехали.
-Не поеду — зло отвечает Пётр Алексеевич, — что вы ко мне прицепились, езжайте и он словно молодой жеребец побежал к кучке стоящих девчонок, нашёл ту, с которой плясал весь вечер, Вероника её зовут.
Подбежал, обхватил девчонок за талии, те завизжали, а он довольный и радостный начал звать их тусить…
-Дед, а ты что здесь?
-Я с вами, это…Егорка, иди сюда…Ты это…не называй меня дедом при них.
-Чего? Дед, ты что? Давай домой тебя отвезу.
-Я с вами меня вон девчонки пригласили, что тебе трудно? Ну зови меня просто по отчеству.
-Алё, дед, ты перебрал видимо, ты что? К Веронике клеишься?
-Да …я, я…это, ну она в общем не против там…это…
-Дед, что она не против? Она девушка моя, я её с родителями познакомил, мы к вам собирались знакомиться, дед…она просто, ну что родственник…вот и веселилась с тобой она же знает, что ты мой дед.
-Оу, дедушка Петя, ну вы зажигаете, у меня тоже дед зажигалка. Егорушка, что мы едем?
-Да, только деда домой закинем.
-Конечно закинем, а то может с нами? А, дедушка?
-Нет, спасибо…внучка.
Пётр Алексеевич приехал сразу же после того, как Вера Николаевна зашла домой.
Она сделала вид, что спит.
Он долго ходил по кухне, хлопал дверцами шкафчиков, что-то бурчал, с кем -то спорил, а потом…потом Вере Николаевне показалось что он заплакал.
Утром был Пётр Алексеевич невесел, попросил померить давление, долго смотрел в окно, был весь сникший.
-Ох, Петруша, смотрела на тебя и любовалась вчера, — плечи Петра Алексеевича напряглись, — ты же у меня как молодой да что там ты и есть молодой. посмотрела сваты -то, Петь сидят, старики- стариками, а мой-то, мой…
Пётр Алексеевич расправил плечи, поднял голову.
-Эх, Петруша хорошо, что я тогда за тебя замуж пошла, сидела бы как квашня, а то я вчера тоже потанцевала, вышла, посмеялась, а как на тебя все смотрели Петруша, даже девчонки молодые.
Воспрял Пётр Алексеевич, подошёл к своей Вере, приобнял.
-Ты, Верушка, у меня самая лучшая, это мне повезло что я на тебе женился, пойдём милая, погуляем что ли.
-А пойдём.
И пошли неспешно, гулять.
В каждом возрасте есть своя прелесть, думает Пётр Алексеевич, я вот теперь могу со спокойной душой дурить, беситься, с молодёжью зажигать, а что?
Тааак, кто там у нас на очереди? Егорушка? ууух, оторвусь я на его свадьбе, ух оторвусь, хорошо, что внуков много, а там правнуки пойдут.
Есть, есть ещё порох в пороховницах!
Вот так -то старый кобель, поставили тебя на место, вот будешь знать, что? Кобелина ты ненасытный, видит око да зуб неймёт, то-то же. Вокруг молодых полно, а тебе придётся со старой жить, а кому ты ещё нужен кроме меня-то, кхе-кхе.
А этот, декан-то или кто там, надо же что Егорушка рассказывал, вот подлец, ты гляди -ка.
Поди не работает уже ничего, а туда же, ребёнок у него, тьфу, срамота.
А — я-то ничего, молодец, вон как смотрит на меня, молодуха-то, — думает Пётр Алексеевич.
Смотри, смотри, да облизывайся, — заметила его взгляд Вера Николаевна.
-Что Вера, может домой пойдём? Устала поди, матушка.
-Ну пойдём, и вправду что-то устала.
Эх тыыыы, гуляка, сил-то нет, а признаться не хочет. Мой ты Петруша, теперь мой, весь… с потрохами.Танцор…диско.
Идут тихонечко, улыбаются.
Смотрят люди со стороны, идиллия, старички такие милые, под ручку идут, даже на душе тепло становится.
